Автор: Баяхчева Светлана, статья 2017 год.
До настоящего времени Кремль четко не сформулировал цели и задачи своей политики в Южном Федеральном Округе. А это значит, что во внутренней политике руководство государства не предложило четких приоритетов для подбора и расстановки кадров. Нет прямого ответа – зачем нужен Кавказ России!
Нет ответов и на другие вопросы: какие социально-экономические и геополитические цели этот регион помогает решать внутри России и вне ее; как стабилизация или дестабилизация региона влияет на всю политику и экономику страны в целом; что значат руководители национальных районов для решения общенациональных задач?
А раз не поставлены задачи, не определены цели – то значит и не может быть вменяемой и понятной политики у руководства страны. Вся система управления в государстве будет строиться на методах «случайных» и лоббистских «выборок» структур влияния различных уровней мировой политической палитры.
Как никогда, сегодня стала заметна слабость механизма управления власти в России, которая по своей природе построена по принципу технологической смены, а не стратегической.
Для подлинной «кадровой революции» нужны принципы и критерии, провозглашаемые публично или принимаемые «по умолчанию».
Наше руководство не способно принять ту позицию, что процессы, которые идут на Северном Кавказе, основаны на внутренних противоречиях и этнонациональных интересах, а власть продолжает обманываться сама и обманывать свое население, объясняя, что все неприятности, с которыми она сталкивается, заключаются в экспансии международного исламского терроризма.
Для определения стратегических целей во внешней политике России, одним из важных элементов должен стать анализ ситуации внутренних противоречий на южном направлении российских границ, принять идеологические основания для сохранения Юга для России и выработать единую позицию по развитию регионов как единого народнохозяйственного организма РФ.
Задача любого заинтересованного исследователя и активного члена гражданского общества понять, оценить и определить систему угроз, противоречий и создание механизма оперативного реагирования на них с целью обеспечения национальной безопасности России.
Южный федеральный округ (ЮФО) занимает особое положение, в границах ответственности которого сохраняется наиболее неблагоприятная и по ряду направлений — явно угрожающая военно-политическая и экономическая обстановка для интересов населения страны и безопасности государства.
Необходимость анализа существующей обстановки в границах ответственности ЮФО именно с точки зрения военно-политического формата обусловлена тем, что своими административными границами Южный Федеральный Округ непосредственно соприкасается с конфликтогенными зонами Закавказья и Центральной Азии и постоянно ощущает на себе негативное воздействие этих направлений.
Военно-политический формат анализа ситуации в зоне округа продиктован также фактором поступательного расширения военных связей и сотрудничества непосредственных соседей (в первую очередь — Грузия и Азербайджан) со странами НАТО, продолжением расширения экономического и военно-политического присутствия в Закавказье нерегиональных государств.
Стратегические интересы в области экономики различных групп западных государств, которые заинтересованы не только окончательно закрепить результаты территориального расчленения бывшего Советского Союза и вытеснения России с Закавказья, но и создать предпосылки и условия для развития дальнейших дезинтеграционных процессов в России.
Однако, анализ факторов развития ситуации в ЮФО показывает, что внутренняя политика руководства нашей страны уже достаточно долгое время, а особенно в последнее время, активно помогает реализации этих целей. Неэффективная и неразумная политика руководства нашей страны успешно создает условия для политики дестабилизации обстановки на южном фланге российского государства. Сегодня ситуация на юге России доведена до активной фазы дестабилизации внутриполитической и экономической ситуации с целью отторжения от нее ряда территорий, в первую очередь — регионов Северного Кавказа и Южного Поволжья и оформления долгосрочной перспективы подобных процессов.
Территория ЮФО простирается от Украины до Казахстана, включает Северный Кавказ и примыкающие к нему зоны Прикаспия и Причерноморья, нижнее Поволжье. В ЮФО входят все субъекты Федерации Северо-Кавказского, а также три субъекта Поволжского экономических районов. А именно: 13 субъектов Российской Федерации,
- Республика Адыгея,
- Республика Дагестан,
- Республика Ингушетия,
- Кабардино-Балкарская Республика,
- Республика Калмыкия,
- Карачаево-Черкесская Республика,
- Республика Северная Осетия-Алания,
- Чеченская Республика,
- Краснодарский край,
- Ставропольский край,
- Астраханская область,
- Волгоградская область,
- Ростовская область.
Административным центром Южного Федерального Округа является г. Ростов-на-Дону. На территории Южного округа площадью 589,2 тыс. кв. километров (3,5% от общероссийской) проживает 22906,2 тыс. человек — представителей более 100 наций, народностей и этнических групп. Это 15,8% всех россиян. Южный округ — самый многонациональный регион России. Таким образом военно-стратегическое значение ЮФО и Северного Кавказа, в частности, определяется прежде всего их приграничным положением, близостью к южному флангу стран, входящих и стремящихся к вступлению в НАТО, непосредственным соседством с зоной Закавказья и Центральной Азии, выходами к Каспийскому и Черному морям. Сегодня проходят процессы геоэкономического и геостратегического усиления мировых игроков по влиянию в Каспийско-Черноморском регионе.
Важным фактором стратегического масштаба следует считать и близость территории ЮФО к нефтяным запасам на шельфе Каспийского моря и к формируемым странами Запада транснациональным евроазиатским транспортным коммуникациям и энергомостам типа ИНОГЕЙТ, ТРАСЕКА, «Шелковый путь» и т.п. Особая стратегическая значимость ЮФО определяется и тем, что именно через его каспийские и черноморские морские порты Российская Федерация имеет прямые выходы в страны Среднего и Ближнего Востока, являющиеся для российского государства перспективными партнерами XXI века в сферах торгово-экономических, научно-технических и иных связей.
Большая нефть Каспия, ставшая фактором и объектом мировой политики, резко увеличила ставки в игре крупных мировых держав вокруг Кавказа и путей транспортировки энергоносителей на внешние рынки, актуализировала геополитическую значимость региона и одновременно угрозу проникновения в регион и последующего утверждения в нем нефтяных транснациональных корпораций и сопутствующих им структур, призванных обеспечивать реализацию стратегии «нового мирового порядка» в Каспийско-Черноморском районе мира.
Регион превращается в один из узлов международной напряженности. Более 30 государств объявили Кавказ зоной своих интересов, превращается в зону острого стратегического соперничества мировых и региональных держав.
В период подготовки документов по присоединению к ЮФО Астраханской и Волгоградской областей, традиционно являвшихся регионами Поволжья и входивших в состав Северо-Кавказского военного округа, предполагало у аналитиков и законодателей необходимость не только существенно увеличить территорию Южного федерального округа в северном направлении, но и как главный аргумент — усилить русскоязычную составляющую и экономические параметры округа за счет промышленно развитых и экономически устойчивых нижневолжских субъектов Российской Федерации. Однако, как видим сегодня и по существу, этот аргумент не стал основным в политике руководства и региональных и федеральных властей. Одновременно, именно этот фактор может стать основным источником по дестабилизации уже внутренних территорий России, используя южное направление.
ЮФО — это регион с наивысшей в Российской Федерации концентрацией субъектных административно-территориальных образований, населенный многими десятками разных народов и народностей, высокой плотностью населения. Это сложный регион с точки зрения социально-экономической ситуации, государственного управления и национальных интересов России. Необходимо помнить о чеченском противостоянии, осетино-ингушском противостоянии, острой социально-экономической и политической обстановке в Дагестане, этнополитической нестабильности в Карачаево-Черкесии, проблемах Кабардино-Балкарии и Адыгеи и о других, менее масштабных, но тоже непростых проблемах. С развалом Советского Союза на Северном Кавказе возникла проблема разделенных народов (лезгины, осетины), которая также в определенной ситуации может приобрести довольно острое продолжение. Беря в основу религиозный экстремизм активные деструктивные силы превращаются здесь в реальную политическую и военную угрозу. Приверженцы радикальных исламских течений распространяют свою деятельность на соседние российские регионы исконного православия. Исламский фундаментализм готов перешагнуть границы Северного Кавказа, и с ним в самое ближайшее время всерьез столкнутся другие российские регионы с мусульманским населением.
Можно выделить несколько основных причин, дестабилизирующих развитие ситуации на южном направлении России:
1. Уничтожение российского государства в границах СССР, полного уничтожения существовавших здесь многие годы политико-экономических и национальных условий жизни, системы органов и инфраструктуры управления, уязвимость внутренней и внешней безопасности стала очевидной для внешнего вмешательства во внутренние дела России. Процесс создания новых российских государственных границ, проходящих севернее Большого Кавказского хребта, сопровождаются образованием новых государств в Закавказье и внутренних вооруженных конфликтов, возникших на почве острых межнациональных противоречий, сепаратистских устремлений, существовавших на Кавказе еще столетия назад. Сегодня создана, не без помощи устремлений руководства нашей страны во внутренней политике, исключительно благоприятная ситуация для тех международных носителей разрушительных идей и возникших на их основе движений, которые проходят в системе поиска новых территорий и объектов для реализации своей агрессивной политики.
2. Религиозная тенденция в данном регионе, а именно, ислам, как молодая религия, наиболее динамична в собственном стремлении расширить границы своего влияния и господства. Население Северного Кавказа и значительной части Закавказья — это в основном мусульмане, получившие возможность для практически неограниченного общения с остальным миром ислама и знакомства с его новомодными и политически активными движениями и организациями.
3. Доктрина по борьбе с международным терроризмом, принятая международным западным сообществом, предполагает активное использование радикальных движений исламских государств с целью выдавливания их со своих территорий на территории нестабильных и по «существу бесхозных зон мира», например, таких как Кавказ, Афганистан, Балканы, используя разрушительный потенциал таких территорий. Такие «сумеречные зоны» выгодны с точки зрения отработки оперативных действий спецслужб, их координации и получения мониторингового материала для анализа и прогнозирования с целью внедрения новейших технологий в области военно-промышленного комплекса.
Государства, выпадающие из ткани официальных международно-правовых отношений, становятся своего рода насосами наркотрафика, международной преступности, экстремизма и т.д.
4. Период становления российского федерализма основывался в глубинах аналитических управлений спецслужб РФ на процессах идеологического национализма и сепаратизма с опорой на создание и криминализацию национальных элит, с целью управления экономическими процессами в регионе и желанием полного контроля финансовых потоков из центра. Однако, любое использование и опора на фактор человеческой жадности и воли к абсолютной власти, привело к созданию различных группировок и использованию ими неконституционных методов для достижения узкокорыстных целей управления народами и регионами. Наиболее опасные их них: организация вооруженных формирований, массовый террор, возбуждение вооруженных выступлений, похищение людей с целью выкупа или продажи в рабство, масштабные и особо опасные экономические преступления (криминальный бизнес, печатание фальшивых денег, финансовые аферы, наркобизнес, разграбление природных ресурсов, контрабанда).
5. Уровень социально-экономического развития субъектов ЮФО депрессационный. Доля федеральных трансфертов в бюджетах северокавказских республик варьируется от 58% в Адыгее до 88% в Ингушетии. В экономике округа занято свыше 8 млн. человек, что составляет 11 % трудовых ресурсов России. В то же время валовой национальный продукт составляет чуть более 7% от общероссийского. Доля ЮФО в общероссийском объеме промышленного производства в 1999 г. составила 6,2% (хуже только Дальневосточный ФО). Для сравнения: доля Центрального — 21,2, Приволжского — 23,9 %.
ЮФО относится к территориям, где самые низкие инвестиции. Из восьми российских субъектов, в которых вообще отсутствовали иностранные вложения, половина относится к Южному федеральному округу.
Все субъекты ЮФО являются дотационными (до двух третей бюджета и выше). В регион ввозится значительная часть продовольствия и товаров первой необходимости. Большая часть предприятий испытывает серьезный дефицит оборотных финансовых средств. Сохраняется острой проблема взаимных неплатежей, долгов по зарплате, финансовой устойчивости предприятий и производств. Особенно обострилась проблема занятости. Именно для Юга России был характерен наибольший спад промышленного производства, что связано, прежде всего, с разрушением прежнего планового хозяйства, нарушением межхозяйственных связей и сложной политической обстановкой в этом регионе. Уровень безработицы превысил четверть активного населения, а по некоторым районам достигает 50% (например, шахтеры Ростовской области). Проблема усугубляется притоком и перемещениями беженцев и переселенцев, составляющих конкуренцию местным жителям (Ингушетия, Ставропольский и Краснодарский края, области Поволжья). По большинству социальных показателей ЮФО (особенно республики Северного Кавказа) стоит на последнем месте среди других регионов России. Среднемесячная заработная плата в них составляет треть от среднероссийской. Более 65% населения имеют денежные доходы ниже прожиточного минимума.
6. Экономическое развитие региона создало условия для утраты населением социальной ориентации, углубляется имущественная дифференциация, на первое место выходит значимость в решении жизненных и государственных проблем с помощью этнических и родственных связей, приобретающих экономическую, политическую и идеологическую окраску.
Идеологический вакуум со стороны федерального центра заполняется идеологией национализма в различных проявлениях — от спекуляций на тему духовного возрождения нации или народа и до политико-культурного изоляционизма, этноцентризма, воинствующего национализма и религиозного экстремизма. В настоящее время особенно заметно усиление негативных интеграционных тенденций на субэтническом и этнорегиональном уровнях. Спекуляции на националистических идеях становятся главным обоснованием деятельности финансовых группировок, стремящихся к переделу собственности в регионе с целью захвата власти.
Население региона полиэтнично, большая часть населения — мусульмане, склонны воспринимать новые агрессивные течения в исламе. К сожалению, ДУМы на Кавказе (Духовное управление мусульман) как идеологический институт оказались неспособны противостоять проповедникам исламизма. На этом фоне прогнозируется в самое ближайшее время тенденция превращения Кавказа в поле ожесточенной борьбы.
7. Экономическая ситуация в ЮФО России тесно связана со статистическими данными по уровню потребления наркотиков.
Уровень потребления наркотиков в России в восемь раз превышает показатели стран ЕС, причем переломить тенденцию увеличения числа наркозависимых в нашей стране не удается. Ежегодно в нашей стране от употребления наркотиков умирают 30 тысяч человек. И это, в первую очередь, молодые люди. В настоящий момент уровень потребления наркотиков в России в восемь раз превышает показатели стран Евросоюза.
Ущерб от наркопреступлений за год достигает 2,5% ВВП (1,5 трлн. рублей), что делает наркоманию одной из самых дорогих болезней: затраты на реабилитацию, равно как и издержки от преждевременной смертности «кратно выше потерь от онкологических заболеваний и диабета». 2005 год – в стране официально выявлено 60 тысяч наркоманов. 2006 год – 70 тысяч, 2007 – 78 тысяч. Согласно данным ООН, реальное число наркозависимых в нашей стране уже уверенно перевалило за 2 миллиона человек.
Данные о числе наркоманов, поступающие от разных ведомств, с трудом поддаются обобщению и анализу. Например, сведения по больным СПИДом, как ни странно, не подлежат передаче в наркологические службы, хотя не менее двух третей больных СПИДом являются инъекционными наркоманами. А такой показатель, как смертность от наркомании, учитывается лишь частично. С января по октябрь 2008 года — объем изъятого героина в стране составил 20 млн. доз. В целом же по данным на конец октября 2008 г., по возбужденным уголовным делам из незаконного оборота изъято 29 тонн 100 кг наркотических средств, психотропных и сильнодействующих веществ, из них органами наркоконтроля – 18 тонн 800 кг (1 тонна 200 кг героина, 254 кг опия, 11 тонн 700 кг марихуаны, более 100 кг синтетических наркотиков).
8. В ЮФО компактно проживают представители более 40 этнических общностей российского народа, которые имеют давние исторические связи между собой и с остальной Россией, сохраняя при этом свою культурную индивидуальность.
Общие данные: население ЮФО составляет свыше 21,5 млн. человек или 14,7% всего населения страны.
9. Реформа местного самоуправления спровоцировала проблемы в регионах Северного Кавказа. Ранее самая стабильная республика -Кабардино-Балкария с точки зрения межэтнических отношений перестала быть в этом плане самой устойчивой. Противостояние за контроль над экономическими ресурсами в регионах в связи с принятием нового закона о местном самоуправлении фактически создало почву для развития деструктивных тенденций у населения республик ЮФО и в ближайшее время станет одним из основным факторов выступления населения по отстаиванию своих национально-экономических интересов. Конфликты экономического характера между кланами и элитами республик становятся основой политической конфронтации между регионом и федеральным центром.
Таким образом, Реформа местного самоуправления является основанием для активизации борьбы за политическое влияние и экономические ресурсы между центром и местными элитами.
Межклановая борьба в ЮФО плавно перетекает в межэтническую войну с использованием внутренних религиозных и этнокультурных различий народов Кавказа.
Основные показатели, необходимые для увеличения потенциала роста экономики региона:
1.Главным ресурсом региона является его геополитическое положение, нахождение на основных транспортных путях как широтного, так и меридионального направлений.
Важна роль региона как транзитная территория для перекачки нефти из Казахстана и Азербайджана на внешние рынки. Маршруты нефте- и газопроводов через территорию Северного Кавказа (трубопровод Каспийского трубопроводного консорциума пущен в 2001 г.) являются конкурентами маршрутов через Грузию (Баку-Супса), через Турцию (Баку-Джейхан), а также Центральную Азию и Иран.
2. В недрах округа сосредоточены более 70 процентов общероссийских запасов термальных вод, около 30 % минеральных вод, более 40 % вольфрама, значительные ресурсы серы, угля, газа, нефти, меди, цинка, серебра, золота и свинца. По добыче угля регион находится на третьем месте по России.
3. Регион приобрел глобальное значение в качестве перспективного источника нефтегазовых ресурсов, когда выяснилось, что Каспий обладает значительными запасами углеводородов.
Кавказские интересы зарубежных стран:
- Турция, Иран:
Северный Кавказ как буфер, который может позволить Турции отодвинуть «потенциальную российскую угрозу» или же самой занять руководящие позиции на Кавказе, как это было в период наивысшего могущества Османской империи. Осуществляя политику экспансии, турецкое руководство и военные круги, опираясь на поддержку протурецких сил в руководстве северокавказских диаспор, видят возможность превращения Северного Кавказа преимущественно в зону турецкого влияния. Существуют многочисленные свидетельства активной деятельности официальных турецких эмиссаров в Чечне и в других северокавказских субъектах.
Активно развивается общая система турецкого военно-морского флота на фоне резкого ослабления присутствия российского Черноморского флота в регионе. Сегодня турки имеют четырехкратное преимущество перед ЧФ по боевым кораблям.
Ситуация с Грузией, разыгранная спецслужбами заинтересованных мировых игроков, открыла сегодня (в самые короткие сроки для проведения подобных операций) Черное море и для присутствия боевых кораблей НАТО.
Политическая активность и деятельность руководства Турции, Азербайджана и Ирана создали предпосылки к ситуации, близкой к заключению военно-политического союза между Турцией и Азербайджаном.
Иран – внешне занимает гораздо более осторожную позицию по вопросам Северного Кавказа (правда я бы ее назвала позицией восточных мудрецов и «хитрецов») явно не предпринимает попыток экспорта исламской революции на Северный Кавказ. Видимая роль на международной арене геополитического соперника Турции, Иран как бы создает условия для неформального союза с Россией, Арменией и Грецией.
Ошибочное представление российских и зарубежных аналитиков о том, что геополитика может быть сильнее, чем мусульманская солидарность – это как раз та точка зрения, которая может считаться ошибочной в международной политической конфигурации для России, и она станет той миной, которая взорвется под воздействием внешней политики Запада.
Ультраконсервативная часть элит Ближнего и Среднего Востока, а в особенности элиты Саудовской Аравии обеспечивает процесс исламизации Северного Кавказа, возобновляя процесс, который был прерван Октябрьской революцией в России.
Финансовая система мусульманской культуры становится основанием для всех процессов необходимых теократическому воздействию на население всего Кавказского региона.
Таблица 1. Численность и этнический состав населения России в ЮФО по данным переписи населения по состоянию на 2002 год (анализ цифр позволяет спрогнозировать развитие ситуации в этом регионе).
Таблица 1
Таблица 2
Какой был создан плацдарм для инновационного рывка к 2012 году, какая инновационная экономика появилась в 2020-м, если Россия действует в логике известного анекдота: страна встала с колен и приступила ко второй стадии плана — поставить на колени остальной мир.
Такая политика в принципе не предусматривает никакого поступательного экономического развития. Ей, скорее, соответствует мобилизационная экономика советского образца, когда 75% промышленности работало исключительно на военно-промышленный комплекс: где политика основана не на ценностях, законах и программе правящей партии, а на тактических интересах узкой группы не связанных ни с партиями, ни с населением правящих элит, где правила игры в одночасье переписываются в угоду этим интересам.
Такая политика по определению подразумевает постоянную угрозу дестабилизации обстановки в стране самой правящей элитой, что и происходило все последние годы — от дела ЮКОСа до дела «Мечела», от неожиданной череды внутрикорпоративных конфликтов, обрушивающих российский фондовый рынок, до сознательного провоцирования войны в непризнанных сепаратистских анклавах. У России ведь были силы и средства не допустить того, что случилось в Южной Осетии, но, видимо, самая влиятельная часть российской политической элиты сочла войну более выгодным для себя вариантом. Как это скажется на экономике страны, на уровне ее социального развития, разумеется, никто даже не думал.
Любые экономические стратегии при всех объективных трудностях долгосрочного планирования имеют шансы быть относительно полно реализованными только в странах, которые четко определились со своим местом в мире, адекватно соотносят свои амбиции с возможностями, имеют внятные представления о модели политического и экономического устройства, способной работать на достижение стратегических целей. Ни одного из этих условий в сегодняшней России не существует. Без незыблемых экономических принципов и с практически отсутствующей легальной политической системой (ее заменяют, совершенно непонятная система квазипартии власти, квазипарламента и растерянные региональные элиты, не очень понимающие, чьи интересы они отстаивают (кроме своих личных). В такой стране власти легко начинать военные действия без оглядки на формальности вроде разрешения парламента (нынешний российский парламент, впрочем, одобрил бы и войну с собственным народом), но совершенно невозможно заниматься мирным устройством жизни. Население отсечено от участия в управлении страной, конфронтирующие властные элиты в борьбе друг с другом готовы действовать прямо в ущерб интересам страны и народа, при том, что эти интересы даже толком и не сформулированы. Таким образом, в любой стратегии развития России сегодня не заинтересованы ни власть, ни народ.