Автор: Саадия М. Пекканен, Вашингтонский университет. https://www.eastasiaforum.org/2022/12/
Космические станции являются предвестником углубляющейся биполярности в международных космических отношениях. Соединенные Штаты возглавляют Международную космическую станцию (МКС) и будут руководить всем, что последует за ней, но они больше не рассматриваются как неоспоримая однополярная держава в космосе. В настоящее время в Китае также есть национальная космическая станция под названием Тяньгун, которая представляет собой важное достижение для космической программы страны.
МКС и Тяньгун не отделены от стремления к национальному технологическому превосходству. Если технология является «силой на практике» для Китая, это не менее важно для Соединенных Штатов, которые уже давно считают преобразующий потенциал технологий критически важным для своей национальной безопасности.
Соединенные Штаты также перешли к более жесткой промышленной политике в попытке занять лидирующие позиции в отраслях будущего. Стремясь сохранить свое превосходство, она привела в действие технологическую развязку таким откровенным образом, что почти нет сомнений в том, что она стремится помешать Китаю стать технологическим партнером любого рода.
Соперничество великих держав за технологии теперь открыто. Это распространяется на вопросы в космосе для обеих стран и вряд ли исчезнет в ближайшее время.
С точки зрения США, вызывает беспокойство тот факт, что Китай первым высадился на обратной стороне Луны, стремится к тем же лунным ресурсам в гонке обратно на Луну, может выполнять сложные миссии по возвращению образцов, имеет планы по созданию постоянной лунной базы , а теперь также имеет космическая станция, которая считается второй после НАСА по технологической сложности.
Опасения по поводу технологического превосходства в космосе также переплетаются с опасениями по поводу других угроз, с которыми сталкиваются космические станции — или которые они представляют.
Срок службы любой физической инфраструктуры может продолжаться только до сих пор. В настоящее время прогнозируется, что МКС просуществует до 2030 года, в то время как «Тяньгун», как ожидается, будет функционировать около 10 лет. Но столкновения с обломками и другими объектами представляют собой общую угрозу. МКС может уклоняться от несущихся обломков, но иногда получает удары. Мега-созвездия спутников также являются проблемой для космических станций. Уже подтверждено, что спутники Starlink имели тесные контакты с китайской космической станцией, и она также участвовала в предотвращении столкновений.
Кроме того, существуют тревожные «неконтролируемые» угрозы. По мере того как росла жизнеспособность китайских космических станций, росли и опасения по поводу неконтролируемых входов и неспособности вести себя ответственно. Китай привлек внимание зенитчиков к неконтролируемому повторному запуску частей своей ракеты Long March 5B, которая доставила модули в Тяньгун. Обломки разбросаны по всему миру — на побережье Слоновой Кости в 2020 году, в Индийском океане в 2021 году, а также вблизи филиппинского острова Палаван и в Тихом океане в 2022 году. Неконтролируемый ввод в эксплуатацию его экспериментальной космической лаборатории в 2018 году также стал причиной глобальных опасений.
В Китае придерживаются мнения, что эти критические замечания являются просто попытками дискредитировать или саботировать прогресс на его космической станции. В конце концов, МКС сама вышла из-под контроля, в результате чего все, от земли до МКС, пытаются восстановить стабильность разросшейся станции. В 2021 году программный сбой привел к тому, что МКС вышла из своего обычного положения полета, и были потеряны как управление ориентацией станции, так и связь с ее экипажем из семи человек.
Эти угрозы являются общими для всех космических станций , и в сочетании с геополитикой они могут быть полезны для привлечения союзников на борт. Хотя неясно, будут ли союзники придерживаться той или иной стороны , очевидно, что политика альянса распространяется на космос больше, чем когда-либо прежде. Вот почему Китай вполне может работать над созданием репутации более ответственного управления космосом.
Соединенные Штаты заключили МКС в кокон архитектуры альянса, объединив даже бывших противников. Возглавляемое НАСА соглашение 1998 года между пятью космическими агентствами, принадлежащими Соединенным Штатам, Канаде, Японии, Европе и России, регулирует сотрудничество на МКС.
МКС активно рекламируется как вдохновляющее научное достижение. Более 260 человек из 20 стран посетили крупнейшую на сегодняшний день инфраструктуру совместной работы, когда-либо созданную в космосе, и тысячи исследователей со всего мира использовали ее возможности для проведения экспериментов.
Но МКС является научной и международной только до определенного момента. Канада, Япония и Европа также являются основными военными союзниками США, и этот факт оказывается полезным для Соединенных Штатов в новой лунной космической гонке. И Китай не смог получить доступ.
Китай сам находится в поиске космических союзников и партнеров. Через Tiangong он стремится продемонстрировать научные и технологические эксперименты и обмены. Как и в случае с МКС, Китай демонстрирует широкий круг партнеров своей космической станции, включая Европейское космическое агентство, Францию, Германию, Италию, Россию, Пакистан, Кению и Управление ООН по космическим Космические дела. Тяньгун приветствуется как «первый в своем роде, открытый для всех государств — членов ООН’.
Если все пойдет своим чередом, Китай вполне может стать единственной страной с функционирующей национальной космической станцией. Это связано с тем, что, помимо открытия МКС для коммерческих и маркетинговых возможностей, будущее после МКС находится в стадии разработки для Соединенных Штатов. США привязаны к мечте о коммерческих космических станциях, но осуществится ли эта космическая мечта, еще предстоит выяснить.
Между тем, вполне предсказуемо, что в присутствии США в космосе может возникнуть пробел, который Китай стремится заполнить.